Проза

Кончалась вторая неделя отпуска, который я взял, потому что не мог работать. Я думал только о том, как переправить фотографию Лёхе, чтобы этот кошмар наконец-то закончился, но не мог ничего придумать. За мной следили, в чём у меня не было сомнений. Рита видела в этом прогрессирующую параною, на которую она указывала всякий раз, когда я искал сочувствия и понимания. Я полагал, что они ждут момента, чтобы залезть в дом и найти фотографию, но не понимал, почему они не ищут со мной прямого контакта и думал, как на него пойти самому...

В Нью-Йорке умирает старый писатель-иммигрант. Остаются три чемодана его архива. Волей обстоятельств архив попадает к внуку, выпускнику Гарварда, свободно говорящему и читающему по-русски. Разбирая бумаги и фотографии, внук как бы примеряет на себя жизнь деда. Перед ним предстает яркая человеческая судьба – с закавыками, находками, потерями, страданиями, любовью, изменами, горестями, утратами, обретениями...

Старушка Кристя ещё с войны живёт одна. Год за годом она проливала горючие слёзы, ожидая мужа и сыновей с фронта, но они к ней так и не вернулись. Худая, одряхлевшая раньше срока, сидит теперь на крыльце своей ветхой избушки и смотрит отрешённо вдаль. Бывало, тепло на улице, солнце слепит, а Кристя кутается в шаль и дрожит. Сердце её заледенело, всё никак не оттает, и легче не становится, и временами обдает таким холодом, что сил уже нет терпеть. «Скорей бы …», –– все чаще бормочет старушка...

Одной из первых серийных ЭВМ в СССР была машина «Арагац». Было сконструировано 10 штук, 9 сразу же вышли из строя. И только в пермском госуниверситете последнюю машину удалось довести до ума. Еще в лаборатории радиоспектроскопии Естественно-научного института при ПГУ стояла ЭВМ «Проминь». Чтобы посчитать синус или экспоненту, нужно было в нужную ячейку засунуть нужную жестянку. Экспоненту «Проминь» считала полторы минуты...